22.01.1886 – 08.02.1930

 

«В один из декабрьских вечеров 1898 г. старший мой брат, заглянув ко мне в комнату, пригласил меня на спевку, недавно организованной группы-любителей духовного пения. Это было в квартире Малахова А.Д. на Саловой улице - напротив еврейской синагоги. Когда мы пришли, на скамейках сидели человек около 20, а впереди стоял мужчина с окладистой бородой лет 40-а, со скрипкой, за которым пела первая скамейка дискантов гамму до-ре-ми-фа-соль-ля-си, держа листочки с цифрами – ноты. После них повторяла ту же гамму другая скамейка альтов и т.д. Приветливо пригласив нас и проверив наши голоса, нас посадили: меня на скамейку теноров, а брата в басы. Там занимались со всеми поочередно с 8 до 9 часов вечера, и в конце, спев выученные до нас «Господь я бедное дитя» и «Да будет Отцу всеблагому хвала», дирижер закончил спевку импровизированной (незаученной) молитвой.

Позже я узнал, что дирижер, Петр Петрович Перк (из менонитов), служа в магазине библейского общества по распространению Священного Писания на разных языках в Самаре, познакомился с молоканами, покупавшими у него Библии, Новые Заветы, Евангелия и псалтири. Посещая собрания молокан, он обратил внимание на монотонность молоканского пения в один голос и трудность усвоения мотивов без нот. Когда ему А.Д. Грачев (Алексей Дмитриевич Грачев – проповедник молокан – дядя Грачева Сергея Павловича) и другие хористы сказали, что у них нет регента и певцов, знающих ноты, то он предложил бесплатно свои услуги и простейшую цифровую систему, принятую у менонитов в сельских православных хорах. Он принялся переводить на ноты мотивы молоканских псалмов и «по изучению нот» обучать петь на 4 голоса.

Из среды молоканской прогрессивной молодежи многие вступили в этот хор и принялись изучать ноты, петь гимны и выученные псалмы. Весть об организации хора быстро распространилась среди молокан и эти спевки по средам и воскресеньям вечером стали посещаться любопытными и интересующимися послушать нотное пение псалмов. Старым молоканам не по душе была скрипка, напоминающая им балалайку и гармонику, с которыми плясали пьяные православные, как евреи перед золотым тельцом у горы Синай. А консервативно настроенным молоканам казался опасным «немец - свиногрыз крещенный», который всех молокан уведет в воду, т.е. окрестит и научит есть свинину»

Когда количество певцов значительно увеличилось, Василий Иванович Чекмарев предложил, с разрешения отца, устраивать спевки в их доме. Постепенно спевки расширились и превратились в небольшие собрания. Начинали с молитвы, потом говорил слово Петр Петрович или просто кто-то их старших хористов, а затем уже проводились спевки, на которых разучивали небольшие гимны. Одним из первых гимнов, разученных этим хором, был: «Господь, я бедное дитя»:

Господь, я бедное дитя,
Я слаб, где сил мне взять,
Служить Тебе хотел бы я,
Не знаю, как начать.

Особенное оживление вносил Я.В. Уклейн, сделавшийся душою всех спевок. Сын П.П. Перка - Иван Петрович Перк, очень любивший музыку, тоже начал принимать горячее участие в управлении хором. К нему приезжал юный тогда Яков Иванович Жидков, чтобы изучать музыку. К 1900 году хор уже исполнял более сложные гимны, например, «Как лань желает к потокам воды живой».

 

«По мере изучения нот шло изучение немцами и переложенных на ноты молоканских псалмов, а особенно гимнов, которые были и легки для изучения и музыкальнее. Хор увеличивался, помещение, комнатка у Малахова, становилось тесным, особенно по воскресным вечерам; тогда Грачев А.Д. предоставил свой зал, где был рояль, под аккомпанемент которого, было и петь легче и пение получалось красивее и приятнее. Заговорили о покупке фисгармонии, и с осени 1902 г. я стал учиться играть на фисгармонии у сына Петра Петровича, Ивана Петровича, игравшего еще на скрипке, большего любителя музыки. К Рождеству в гостиную отца привезли фисгармонию, по договоренности Грачева с моим отцом и старшим братом.

У нас в доме по воскресеньям происходили теперь вечерние собрания, куда приходило много молокан и других знакомых. Не только гостиная, но и столовая, и передняя, и моя комната были переполнены слушателями. Малоразвитые «узкие» молокане с ограниченным кругозором стали в оппозицию. Начались споры: «Наши предки, страдальцы спасались без нот и музыки, у апостолов не было фисгармонии, балалаек, скрипок. Евреи с тимпанами и плясками погибли в пустыне. Давид плясал с музыкой и согрешил с тимпанами и органами. Вот до чего может довести музыка. Иван Семенович, уважаемый до чего дошел и внес такую мерзость в дом!» и т.п. Другая сторона доказывала, что музыкальный инструмент не мерзость, а инструмент, на котором можно прославлять Бога и отделывать трепака.

А.Д. Грачев выступал в защиту музыки, подбирая множество текстов Св. Писания, которые прославляло тех, которые «изобрели музыкальные строи и гимн предали писанию», а также «золотые гусли откровения и величие еврейских богослужений духовного расцвета музыки и пения». А.Д. Грачев с И.П. Перк подобрали на слова 82 псалма: «Боже, не промолчи! Враги Твои шумят» (против молокан «узких») красивую величественную музыку православного композитора и хор изучив торжественно пел наравне с 102 псалмом, 22-ым, «Встану пойду к отцу» (из 15 гл. Евангелия от Луки), «Придите ко Мне все труждающиеся» (Матф. 11 гл.). Особенно красив был дуэт Малаховой А.А. со Стоякиной Пр. И. «Как лань желает к потокам вод» - Псалом 41. К Рождеству был выучен гимн «Родился вот Младенец нам», а на Пасху уже пели «Он жив», «Горит зарею свод небес» и т.д.

На этих вечерах между пением читали брошюры, полученные Петром Петровичем издания 1892 г. Пашкова и др.: «О молитве», «Слепой Вартимей», «Беседа 2-х друзей о возрождении», места из Библии и заранее составленные проповеди. Проповеди давали для прочтения некоторым неверующим хористам, которые после первых попыток – отказывались, краснея и потея при чтении, находя, что нет ничего тяжелее проповеди. Наибольшее впечатление на меня в то время производили из всех брошюр две: «Застигнутые врасплох» и «Беседа двух друзей о возрождении», в которой очень основательно в разговоре, вопросах и ответах освещался вопрос о возрождении свыше, без которых человек не может войти в Царствие Божие»

С 1900 года среди молокан начались проповеди, чтения христианских брошюр, Евангелия, на которые, кроме молокан, приходили и православные. Осенью 1900 года на одном из этих собраний всецело отдался Господу шестнадцатилетний юноша Петр Иванович Чекмарев. Группа верующих росла и регулярно собиралась по средам на назидательные собрания по разбору Слова, по субботам и два раза по воскресеньям, в четверг – на спевку, на большой квартире в доме Светова на Заводской улице, которую снял брат Яков Варфоломеевич Уклейн, принявший к тому времени крещение вместе с женой. Многие из участников молоканского хора также обратились к Господу. Пробужденных стало больше интересовать пение гимнов, чем «тяжелых» и мало музыкальных псалмов. У старых молокан появилась боязнь, как бы «всех» не увлекли баптисты в воду, что было страшно для них. Поэтому многие из старых молокан, начиная с брата Василия Ивановича, отошли, а оставшиеся решили по утрам в воскресенье не ходить больше на собрание к молоканам, а собираться вечером отдельно в квартиле Уклейна. Из сел Самарской губернии и из других мест на постоянное жительство в город Самару переезжали евангельские верующие, это дало духовный и численный рост общине. Своим ростом церковь была особенно обязана П.П. Перку. Скромный, приветливый, энергичный, любящий дело Божие, служитель часто проповедовал. Отличаясь не красноречием, но силою убеждения, он привлекал людей к Спасителю. П.П. Перк был не только одним из создателей общины, регентом хора, но инициатором издательства нотного сборника псалмов и духовных гимнов «Гусли». В 1902 он  издал нотный листок «Хвалебные песни». П.П. Перк готовил все черновики как цифровых, так и обычных нот, которые затем издал в Петербурге Иван Степанович Проханов.

Хористы радовали собрание воодушевленным пением гимнов. Руководил в то время хором сын Петра Петровича – Иван Петрович. В 1903 году хор разучил написанное им песнопение: «О, смерть, где, скажи, твое жало?» - и исполнил в один из дней великого праздника Пасхи. В этом же году для собрания сняли большое помещение в доме некоего Бадова. Это был верх двухэтажного дома на углу Садовой и Заводской улиц. В 1905 году хор уже состоял из тридцати восьми певцов, а через пять лет, в 1909 году, в его состав входило шестьдесят пять человек. В то время это был самый большой хор в братстве. В Самаре устраивались съезды церковных хоров, а члены хора много раз выезжали на Евангелизацию в города и села Самарской губернии. На Пасху и Рождество устраивались духовные концерты. На них хорошо декламировала стихи А.И. Стоякина, пел и играл на гитаре Я.Ф. Уклейн, прекрасно солировала А.И. Чекмарева, под сопровождение скрипки и пианино. Хорошим флейтистом показал себя Э.Кирш, участвовал в концерте и Петр Чекмарев.

Иван Петрович Перк мечтал поступить в консерваторию, но отец сказал ему, что мужчине нужна более «мужественная» специальность, чтобы содержать семью. Выбор пал на Киевский университет. Поступив в него, Иван вначале увлекся материалистическим  учением, увлекся Тимирязевым. В конце 1904 г. в связи с политической обстановкой в стране вспыхнуло забастовочное движение, и все высшие учебные заведения были закрыты. Как и многие другие студенты (в частности, П.И. Чекмарев) И.П. Перк, обучавшийся на тот момент в Киевском Университете, приехал учиться в Германию. Он присутствовал на конференции «Союза молодежи – решительного христианства», помогая с тонкостями перевода проповедей брату П.И. Чекмареву. После этой конференции по окончании учебного года происходила ежегодная конференция Германского христианского студенческого Союза в Вернигероде  в знаменитых горах Гарц, где, кроме профессора Торрей, выступали и другие немецкие профессора работники христианского студенческого Союза и некоторые пасторы. Как собрания, так и прогулки в горах и окрестностях этого тихого и красивого городка, приветливые верующие хозяева дома, где были размещены студенты, остались неизгладимыми впечатлениями, как и дружба со многими верующим студентами. Журналы, литература, религиозные новинки, дали возможность не только ознакомиться со всеми видами и формами религиозной жизни в Германии, начиная с Армии Спасения, но и дали возможность близко познакомиться как с трудами духовных работников, так и лично с их авторами. В это время, благодаря этим собраниям, обратился ко Христу И.П. Перк.

Из воспоминаний П.И.Чекмарева:

«Он, бывая на собраниях, заметил и однажды сказал: я вижу, что как для нас неверующих стоит вопрос об обращении, так для верующих ставится здесь вопрос о Духе Святом. Когда после одного собрания Армии Спасения его убеждали отдаться Господу, то на мое замечание, с болью в сердце сказанное, что он противиться Духу Святому, так пронзило его сердце, как он потом вспоминает, что он решил сдать свою позицию и перейти на сторону Христа, не сопротивляясь более.»

Позже, по приглашению директора библейской школы в Крюшоне, братья отправились в Швейцарию, хотя им, после оказания материальной помощи одной сестре, хватило средств только до Нюрнберга. «Что же мы будем делать?» - беспокоился И.П.Перк. «Будем жить верою, как учит нас Слово Божие», - успокаивал его брат Чекмарев. В поезде к ним подсел один немец, видевший их на собраниях и пригласил их в Нюрнберге заехать к нему. Так братья участвовали словом и свидетельством в собраниях общины методистов. Ночевать их друг пригласил к себе, вручив тарелочный сбор, произведенный на вечернем собрании. Утром братьев отвели на вокзал и без какой-либо просьбы купили им билеты до Базеля в Швейцарии. По прибытии на место братья в газетах прочли, что с 1 сентября в России открываются все учебные заведения и решили возвращаться. Поехали через Вену, а в Киеве они расстались: И.П.Перк вернулся в свой университет, где оставался до весны 1906 г., а П.И.Чекмарев поехал дальше, в Петербург. В дальнейшем Иван Петрович был исключен без права продолжения образования.

Вначале Самарская община не имела пресвитера. П.П. Перк продолжал, вместе с А.М. Зуйковым, приехавшим в Самару из Петербургской общины евангельских христиан, трудиться, словом и делом на благо общины. Здание Самарской церкви строилось, но не было сразу оформлено. И только в 1905 году, когда по окончании Библейских курсов сюда приехал Яков Яковлевич Винс, он был единодушно избран верующими пресвитером, и в церкви было достигнуто необходимое домостроительство. Он, согласно законам того времени, зарегистрировал общину в губернском управлении, и с тех пор начались регулярные собрания, совершалась вечеря Господня, крещение обращенных. Многие души отдали свои сердца Христу.

Брат Винс завоевал любовь и уважение общины, отличаясь организаторскими способностями, неустанной заботой о церкви и искренней любовью к делу Божьему. Он оказался также и очень хорошим регентом. Количество хористов и качество пения возрастало. Как и всегда под Пасху и на Пасху, на Рождество общиной устраивались духовые концерты. П.П. Перк играл на скрипке, фисгармонии, Э.К. Кирш - на флейте, Я.В. Уклейн - на гитаре. П.И. Чекмарев, составлял с отцом и сыном Перк программы и выступал перед концертами с проповедями.

28 июля 1907 года на базе церкви баптистов образовалось Самарское братство евангельских христиан. Члены церкви активно проповедали Слово Божье. Большую работу по евангелизации проводили пресвитер Я.Винс, проповедники П. Перк, С. Грачев, А. Чекмарева, П. Чекмарев.

В 1908 году на всероссийском съезде в городе Киеве было принято предложение П.П. Перка на средства братских менонитов направить А.Г. Раевского для упорядочения хорового пения в поместных общинах.

Иван Петрович Перк был ревностным христианином-студентом на своем факультете в Казани. Летом 1907 г. он гостил в Самаре.

Петр Петрович Перк сошелся с братом Иваном Даниловичем Стоякиным. Через него и произошло знакомство Ивана Петровича с дочкой И.Д. Стоякина Настей (родилась 22 декабря 1884 года). Анастасия Ивановна обучалась на фельдшерских курсах и прекрасно пела. Петр Петрович пригласил своего друга Ивана Даниловича с дочерью к себе в гости, пообещав, что «Иван угостит их музыкальным произведением». Молодые люди прониклись симпатией, которая переросла в глубокое чувство…

Вскоре И.П. Перк сделал предложение сестре Насте Стоякиной. Прошло время, прежде чем родители невесты дали согласие на их брак. Бракосочетание состоялось в мае 1910 г в Самаре. Их в общине любили. Молодежь преподносила подарки прямо в собрании. После бракосочетания был чудный свадебный вечер, на котором присутствовало много приехавших из окрестных районов братьев и сестер меннонитов. Пел  русский хор и немецкий хор, поздравляли по-русски и по-немецки. Было полное единство во Христе. Он сочетал их в одно, и благословение, о котором просили все верующие, снизошло на их семью. Иван Петрович долго в Самаре не задерживался, он поспешил в Казань, чтобы своевременно сдать экзамены.

Возможность продолжить образование появилась благодаря приглашению от Франца Корнеевича Тиссена приехать в Давлеканово и работать там в немецкой гимназии. Считалось, что спустя год администрация сможет выплачивать Ивану Петровичу «стипендию» для содержания семьи в период его учебы в Казанском университете. Образование он завершил и даже был оставлен приват-доцентом Казанского университета.

В 1912 г. он был в Самаре, где слушая заметку о студенческом движении, с грустью сказал:

«А у нас в Казани так и не нашлось тружеников для студенческого движения, лично я был плохим организатором и не смог сделать многое... Но пошли нам, Господь, больше, больше тружеников. Нужны силы молодые, крепкие, чтобы возродить Россию, зажечь искры Божий и обновить силой Божией нашу родину»

В 1914 году было вновь возбуждено законченное судопроизводством еще в 1912 году дело против многих братьев, в том числе, [П.П.] Перка. Позднее Петр Петрович вернулся в Гальпштадт (ныне Молочанск Запорожской области), где работал в издательстве «Радуга», активно распространяя немецкую литературу.

В 1927 году исполнилось двадцать пять лет Самарской общине евангельских христиан-баптистов. В июне месяце десятки гостей из разных городов во главе с председателем Союза баптистов СССР Н.В. Одинцовым прибыли на юбилей. Приехал и один из основателей Самарской церкви П.Перк, старейшие члены: Я. Уклейн, Б. и Э. Кирш, П. и А. Чекмаревы, П. Ефимова, М. Путилин, С. и А. Грачевы.

Окончив университет и консерваторию в г.Казани, И.П.Перк в 1920 году приехал в Давлеканово. Начиная с 1921 года, долгое время работал в Давлекановской девятилетней школе. Анастасия Ивановна работала фельдшером, акушеркой. Кроме нее трудные роды в Давлеканово не доверяли никому... Иван Петрович преподавал естествознание: естественную историю, алгебру, физику, тригонометрию, биологию, химию, минералогию и астрономию. За свой труд получал 83 рубля. Его недельная нагрузка составляла 30 часов. По отзывам учеников, его отличала «пунктуальность, правдивость, уважение старших».

«Каждый урок, ‐ пишет его ученица Ольга Дик, ‐ давал нам новые открытия, и мы незаметно изменяли свои взгляды на мир, окружающий нас».

Затем благодаря своей прекрасной образованности и организаторским способностям его назначают заведующим (директором) Давлекановской немецкой школы-девятилетки (бывшего центрального менонитского училища. Кроме того, преподавал пение, им был основан молодежный хор и симфонический оркестр, мелодии которого были слышны во всем Давлеканово.

Вот как вспоминает об этом одна из его учениц Ольга Дик: «Невозможно описать, сколько усилий ему стоило достать все инструменты и разучить с нами первое симфоническое произведение. Помню, как он пришёл к нам домой и уговорил отца купить для меня скрипку. Несмотря на то, что скрипка стоила дорого, отец не смог ему отказать... Уроки музыки объединили нас в дружный коллектив, и мы почувствовали ответственность друг за друга и за всех»

В 1924 году по инициативе всероссийского менонитского общества решено было на базе Давлекановской девятилетки открыть сельскохозяйственный техникум. Однако инициатива менонитов не была поддержана и немецкая девятилетняя школа просуществовала до начала 30‐х годов. Затем на ее базе был создан педагогический техникум.

По отзывам учеников, И. П. Перк был талантливым музыкантом и замечательным преподавателем. Он давал вечера игры на фортепьяно, скрипке, сам пел. Учащиеся с большим удовольствием исполняли оратории, а аккомпанировал им на органе И. П. Перк. Они разучивали отрывки из опер, ставили драматические произведения: Лессинга, «Трёх сестёр» Чехова, «Ревизора» Гоголя. «Несмотря на то, что входные билеты стоили дорого, - пишет Ольга Дик, - на концерты и представления приезжали из отдаленных деревень и даже из г.Самары, с Поволжья и Сибири. Школьный зал, рассчитанный на 400 человек, был всегда переполнен».  С полученной от концертов прибыли для учащихся организовывались экскурсии. Так, в 1925 году они посетили Москву, через год путешествовали по Уралу, а в 1927 году на теплоходе по Волге доплыли до Казани.

Иван Петрович Перк был одним из самых образованных людей в Давлеканово, прекрасно эрудирован, начитан, обладал энциклопедическими знаниями. Он собрал удивительный коллектив преподавателей, среди них интеллектуалы, замечательные педагоги и организаторы. Учителя немецкой школы активно участвовали в общественной жизни, чаще далекой от политики. Например, заведующий школой Перк И.П. читал лекции по радио, руководил музыкальным хоровым кружком, являлся председателем ревизионной комиссии менонитского общества.

Старшее поколение семейства Перков переехало в Давлеканово к старшему сыну Ивану в 1929-м году, продав свой дом в Гальпштадте. Первоначально семейство жило при школе в квартире для педагогов. А в 1929-м году Петр Петрович и Иван Петрович приобрели просторный дом в Давлеканово же и всё семейство выехало из школьной квартиры. Петр Петрович дожил до глубокой старости и скончался в 1940-м году, а Зара (так говорилось в доме) Корнелиусовна (Сара Корнеевна, как ее звали русские соседи) дожила до зимы 1943 года.

Иван Петрович Перк был руководителем школы вплоть до ее закрытия и своей смерти 8 февраля 1930 года. По воспоминаниям супруги, ночь накануне его кончины была безумно снежной, завывала вьюга, метель, невидно в двух шагах. А как только он испустил свой последний вдох, за окном почти моментально все стихло, установилась мирная, тихая ясная погода... Анастасия Ивановна, перенеся перелом шейки бедра, отошла в вечность 22 февраля 1975 года в Запорожье.

Детей в их семье было семеро: Вальтер, Пауль, Ольга, Николай, Юрий, Вера, Корнелия – четыре сына и три дочери. Они жили уже в эпоху «научного атеизма», но старались поступать по совести, сообразуясь с теми моральными принципами, которые царили в семье. Вера Ивановна незадолго до кончины приняла веру своих родителей.

Дополнительные материалы:
«Репрессированные» - статья о Павле Ивановиче Перк